Охотник и дары смерти.

Каждый раз, закрывая глаза, ты не знаешь, откроешь ли ты их. Каждый раз засыпая и закрывая глаза в своей спальне ты открываешь их во сне. И надо полагать, закрывая их там - просыпаешься. И, даже моргая, никогда не знаешь в каком из миров распахнутся веки на этот раз.

- Зачем? - Хмуро спросил Граф.

Охотник судорожно оглянулся по сторонам. Граф элегантно, насколько это позволял наклон металлической крыши сидел напротив него. Внизу до горизонта толпились крыши, купола, трубы, колокольни и башни. Оказывается они сидели на крыше одной их таких башен, вернее сидел граф, а охотник полулежал, приподнявшись на локте. Крыша пахла ржавым железом и он, перевернув ладонь, уставился на рыжие разводы на коже. Запрокинул лицо, сбрасывая капюшон и пронзительный доздь окропил его острые черты лица. Совсем уж было решив утереть лицо рукой Охотник в последний момент вспомнил о ржавчине и ограничился энергичными движениями головы чтобы стряхнуть капли. Поднявшись на ноги Охотник снова огляделся. Ему был знаком этот город, ему был знаком этот мужчина в плаще, который как бы нехотя кривил бледные губы в улыбке обнажающей игольчато острые клыки. Середину четырехскатной крыши занимала будочка с закрытой дверью через которую и предполагалось сюда попадать. Но Охотник был уверен что через нее он сюда точно не попадал. Кованные перила ограждающие края крыши давно проржавели насквозь, в одном месте как раз недалеко от его мрачного собеседника крепления вывернулись из раскрошившегося бетонного угла и теперь край ограды висел над пропастью улицы. А высоко ли там? Вдруг возник в голове Охотника настойчивый вопрос. Но его отвлек металический скрежет - это Граф прошелся по стальным листам крыши, подходя вплотную к бетонному углу. Угол некогда, вероятно был химерой, но теперь об этом свидетельствовали только едва угадывающиеся скульптурные складки на его стороне обращенной внутрь и хищно загнутые когти арматуры торчащие вовне.

- Любопытно, почему герои так любят крыши готических башен, - произнес Граф одращаясь к бывшей химере.

- И почему-же? В голове охотника всплыло воспоминание о Графе, он обычно уже имел свои ответы на все произносимые вопросы.

- Герой стоящий в толпе кажется мне великой глупостью. Он антагонист общества, как это ни парадоксально. Поэтому герои всегда снабжены неким отличием, от остальных. Входя в общество герой погибает. И потом уже не важно что случается его оболочкой - она может существовать как часть общества - герой - нет.

- Эльфизм какой-то, произнес Охотник пришедшую откуда-то фразу.

Он все еще не совсем понимал где он и кто он. Он знал что он Охотник, воспоминания постепенно наполняли его но незаметно, и не затрагивая верхнего слоя его самосознания.

- Как я здесь оказался? Граф обернулся, и сделал высокомерно-удивленное лицо. Затем скрипя железом развернулся спиной к химере и неопределенно махнул рукой.

- Реинкарнировал, вероятно. Тебе-то виднее должно быть.

- Не факт. Охотник в задумчивости ковырнул отогнутый лист железа окованным носком ботинка. Оказывается на нем ботинки. И плащ с капюшоном. И через плечо перекинут моток мокрой серой веревки. Зачем интересно он ему.

- Вот, а говоришь что не знаешь. В последний раз слухи о твоей кончине посетили нас пару лет назад, Эльф, помнится даже злорадствовал, узнав что толлейбусная шкура все-таки не абсолютный диэллектрик. Кажется у вас был какой-то спор.

- Может и был, - сейчас Охотник не мог этого вспомнить, а вот Эльфа, еще одного своего товарища вспоминал.

- Чтож, нам пора, кажется, Граф невероятным прыжком вскочил на верх будочки с дверью, полы плаща на миг приняли форму крыльев.

- Пора, согласился Охотник, - дверь оказалась закрытой, но ржавый замок рассыпался под ударом ноги и трухлявая дверь распахнулась чуть не слетев с петель, с чердака пахнуло старой соломой и сырым деревом.

Тут же Охотник ощутил что чего-то нехватает. Очередным приливом пришло понимание - Канистры с верным керосином. Охотник оглянулся и увидел ее у самого парапета. Охотник спустился к краю и потянулся за канистрой. Скрежет и грохот ассоциировались у него с листами железа покрывавшими крышу уже когда он летел сжимая в руках обломок ржавого ограждения навстречу мокрой но еще далекой мостовой.

- Ну вот, блин и поговорили, с досадой всздохул Граф, снова обращаясь к химере, а потом обернувшись большой летучей мышью улетел, размеренно взмахивая черными крыльями с алым подбоем.

Охотник внутренне соброгнулся и открыл глаза. Было еще темно, похоже рассвет был уже близко. Охотник отбросил одеяло обутой в ботинок ногой и пошел варить кофе.

(c) Morendill, 18 ноября 2007 г.